Глава 9
Инженерно-бронетанковые приключения, или комические моменты драматических ситуаций
(Юрий Мироненко)
9.64. А могло бы… и не случиться
Итак, Сванетия позади.. – впереди Крым! Вперёд, только вперёд!
Отпуск и денежные средства практически на нуле, но мы живы.
Завершаем отпуск традиционной петлёй по Крыму – Керчь, Феодосия, Алушта, Ялта, Севастополь, Бахчисарай , Симферополь и по домам!
Чтобы попасть в Крым надо погрузиться на паром и переплыть Керченский пролив.
Пролетаем, не останавливаясь Новороссийск, поворачиваем на Крымск. Из него сваливаемся на дорогу, ведущую к переправе «Кавказ» , где швартуется паром. Теперь это место называют порт «Кавказ», а раньше это был железнодорожный полустанок, где вагоны пассажирских и грузовых поездов закатывали на паром, а в свободные места набивали автотранспорт и людей для доставки в Керчь. Чтобы добраться до этого «порта» надо было наискосяк пересечь Таманский полуостров, а последние несколько километров добираться по очень узкой косе под названием Чушка. На этой косе впритык умещались только насыпи двух дорог - железной и автомобильной.
Не знаю почему, но начиная с 1956 и по 1977 год, я проводил свои отпуска на Кавказе. Не важно – с семьёй, с товарищами или в одиночку, но почему-то тянуло именно туда. Причём начальной точкой почти всегда была Джубга.
Обычно оттуда начинался старт на автомобиле в любое место Кавказа или Крыма - ведь всё , как говаривал Витя Яшин, было рядом и всё было наше.
Никаких тебе границ, таможен, хохлов, кавказских национальностей, молдаван и прибалтов. Под каждым кустом у нас был и стол и дом. А если совсем незнакомому человеку, кем бы он не был - от шофёра до кавказца, предложишь стакан, то вообще – незнакомец оказывался твоим родственником. Ей Богу!
Итак, мы «сваливаемся» на дорогу, ведущую к станции «Кавказ».
А погода-то начинает напоминать вариантик, пройденный нами в Сванетии. Те же низкие мрачные тучи, мерзкие молнии на горизонте и очень сильный юго-западный ветер.
Шоссе, по которому мы пересекали Тамань, было великолепным, дождя ещё не было, так что я выжимал максимум. За несколько километров до въезда на Чушку начался ливень с сильнейшим ветром. Болотистая равнина слева от дороги стала заполняться водой. Вода угрожающе поднимается к уровню шоссе. Выскакиваем на косу. До пристани несколько километров.
Навалилась темнота. Щётки не справляются с дождём, лобовое стекло заливает. «Видимость» метров 10. Слева до горизонта сплошная вода.
Горизонт почти упёрся в нас.
До уровня воды остаётся не больше 20 сантиметров. Ветер закидывает волны на дорогу. Справа ров, отделяющий шоссе от железнодорожной насыпи залит водой, а за насыпью Азовское море. Ветряга, дующий слева, срывает верхний слой воды и лупит по машине. Машину сдувает вправо.
Сзади сплошная ночь, так что – «только вперёд». Вроде бы скоро должна появиться пристань, там есть кое-какие здания и даже маяк… Но… дорога кончилась – ушла под воду! Останавливаюсь. Витя суёт мне в рот папиросу и пытается надеть куртку.
- Ты куда?
- Щупать дорогу! Езжай за мною. Если замёрзну – сменишь.
- Ботинки бы снял.
-Так теплее.
- Мне помнится, что дорога до пристани прямая, как струна.
- Точно. Я пойду по свету фар.
И он пошёл. Двигаюсь за ним. Вижу только его спину.
Далее неоднократно и до полного изнеможения мы по очереди возглавляли движение своего автотранспорта. И … опять «пруха» - дорога пошла вверх, затем впереди замаячили огоньки, и вскоре мы въехали на раздолбанную площадь перед пристанью. Ветер здесь был страшенный. Валил с ног. Ливень не прекращался. Оставаться в машине было опасно. Вода заполняла площадь.
Я подкатил машину к металлической мачте, стоящей на четырёх опорах. Пока искали верёвки и ремни, вода дошла до щиколодок, а когда машину привязали бампером к мачте, щиколодки уже не просматривались.
Оставшееся время до самого утра мы провели в маяке. Маячок был небольшой, но плотность населения в нём на один квадратный сантиметр превосходила плотность кильки пряного посола в стандартной банке.
«Прянность» же в маяке тоже значительно превосходила баночную.
К утру ветер стих, облачность расшвыряло, начало прорываться солнце.
Народ стал выползать наружу.
Вода спала …, а вместе с нею спало несколько цементовозов, значительное количество частного автотранспорта, складское содержимое вместе с убогими деревянными сараями.
Территория «порта» стала значительно просторнее.
Пассажирские вагоны вместе с остатками насыпи беспорядочно заполнили ров между бывшей железной дорогой и шоссе. К счастью это было выполнено «аккуратно», так что обошлось без жертв.
Совместными усилиями Черного и Азовского морей всё было тщательно выравнено и отгоризонтировано– впадины тщательно заполнены песком и всякой дрянью, а выпуклости бесцеремонно смыты.
Пока Витя стоял в позе Петра Первого, глядящего на «Ох,ту сторону», и бормотал что-то не очень цензурное, я побежал к мачте с надеждой, что «паршивчик» не отвязался и не уплыл…
Вот трансформаторная будка, за нею целёхонькая мачта. Обегаю будку и… моя голова втягивается в плечи, рот раскрывается, а глаза лезут из орбит…
Наш спаситель висит на «подмытой» мачте слегка касаясь земли. Правый бок помят и исцарапан, видимо беднягу мотало и прикладывало к одной из 4-х опор, но в остальном он неплохо сохранился.
Фундамент мачты был довольно интересный – каждая из четырех опор располагалась на своей фундаментной свае. Оказывается мы не только «прушники», но и гении!
В стороне раздались какие-то странные звуки и причитания.
Оказалось, что они исходят от стоящего на четвереньках гражданина. Он был занят откапыванем своего «Москвича». Судя по цвету крыши, тот был красного цвета. Однако, чтобы его откопать необходимо вынуть кубометров 6 земли. Двумя руками с ободранными от отчаяния ногтями это не осилить.
Подошёл Виктор, молча посмотрел на «повешенного», открыл правую дверь и еле увернулся от потока воды.
Делать нечего - с помощью трёх коллег по освоению маяка машина была поставлена на колёса, а часа через три мы затолкали её на полупустой паром.
Дело в том, что железнодорожный состав пребывал в полулежачем состоянии, цементовозы ушли в море своим ходом, личный автотранспорт в лучшем случае можно было обнаружить в бывших канавах, а народ в глубокой задумчивости бродил по порту или отрешённо сидел на камнях.
Преодоление Керченского пролива сопровождалось удивительными вещами. Что только в нём не плавало – бочки, ящики, доски, овощи, но особое восхищение произвели на нас коровы, которые дружным строем плыли навстречу нашему кораблю. Причём только на одной из них – последней, тесно прижавшись друг к другу восседало десятка два чаек. Почему они облюбовали её? В принципе мысль была правильной - чего махать крыльями, когда из Крыма на Кавказ можно бесплатно приплыть на корове.
В Керчи столкнулись с проблемой поиска места для «техничекого обслуживания» машины всю ночь плескавшейся в солёной воде.
Из порта выгнали. Там и без нас забот хватало. Ведь все материальные ценности аккуратно сложенные до урагана на территории порта – лесоматериалы , бочки, яшики и прочее, беспорядочно плавали в проливе…
Но везение нас и на этот раз не покинуло. Увидев с каким трудом мы толкали машину вверх по дороге, добрый человек прицепил нас к своему грузовику и вывез на окраину Керчи. В тенистом местечке мы установили палатку и «раскидали» машину на составные части. Сушили, драили, отскребали. Повезло ещё в том, что в полукилометре был автобусный парк и там кое-чем удалось «разжиться».
На третий день с очень большим трудом удалось завести машину и мы, махнув рукой на всякие там Ялты и Бахчисараи, поскребли в сторону Москвы.
В процессе езды в голове жужжала какая-то неопределённая мысль, но зацепиться было не за что.
И только подъезжая к Мелитополю пришло озарение – мне же в маяке «случилось» 34 года! А могло бы… и не случиться…
P.S. Вкратце напомню о «случае» с Мюнхаузеном.
Честно говоря, я не могу точно воспроизвести его рассказ, но со слов Г.К.Столярова барон, заблудившись в снежную зиму, решил слегка передохнуть. Он привязал свою лошадь к какому-то кресту, торчащему из сугроба и прилёг, закутавшись в плащь.
Разбудило его ржание лошади. Он открыл глаза и видит - лето, кругом дома, он лежит на тротуаре, а на кресте высокого собора висит его кобыла…
|