УЧИЛСЯ НА БРЕГАХ НЕВЫ
ЗАПИСКИ МУЛЬТИМАТЕРНОГО СТУДЕНТА

 

1017.jpg

Иультин

1018.jpg

Старое и новое

1019.jpg

Когда-то Дом Культуры

1001.jpg

САВРЕЙ Владлен Сергеевич
(18.10.1934 - 14.01.2013)
Специалист в области автоматики и автоматизации технологических процессов. Выпускник ЛВМИ 1957г.

1053.jpg

Саврей В.С., 1955г.

1054.jpg

Последнее рабочее место

Сейчас Вы здесь: .:главная:. - .:статьи:. - .:записки мультиматерного студента:.

Глава 10
Владлен Саврей

(Владлен Саврей)

10.18. Иультин и Залив Креста - 1964 - 65 год

Прилетел я на комбинат в июне - к самому началу навигации и рыбалки. Это две основные темы для всего мужского населения поселка. Но меня радовало не то, что скоро привезут хорошее пойло или голец  пойдет в верши, а как сработала «служба» за почти полтора месяца моего отсутствия. Все как было, так и осталось! Оговоренные до отъезда работы были выполнены, сделано все, чтобы на котельных можно было закончить к осени.

Возникла еще одна возможность: полностью укомплектовалось дробильное отделение фабрики и там можно было работать с полной нагрузкой. В отличие от «мокрых» цехов технология в дробильном  не менялась и шкафы были уже установлены, а вот кабель ребята сами подобрали и уже почти весь проложили к моему приезду.

Я раньше никогда не бывал в больших дробильных цехах и имел представление о технологии только по материалам, которые Шепелев написал для нашей брошюры. Первое впечатление было очень большое! Автоматизация предусматривала множество защит и блокировок, хотя сама технологическая цепочка была короткой. Мне пришлось засесть за изучение всего процесса, благо, я числился старшим механиком дробильного отделения и, наконец - то, им стал. Практически все первое чукотское лето прошло у меня в котельных и дробилке.

На котельных монтаж был закончен полностью, но возникло некоторое затруднение в установке измерительных приборов - дифманометров. Я с ними был знаком только теоретически: при сдаче кандидатского минимума что-то читал о них. Практически видел их в первый раз и всех тонкостей монтажа не знал. Там были какие-то уравнительные сосуды, что-то надо было, оказывается, поверять и со всем этим я сталкивался впервые, а ребята даже не слышали.

Ближайшие котлы подобного типа стояли на Эгвекинотской ГРЭС и я попросил главного инженера вызвать оттуда специалиста по этим приборам «... в порядке оказания технической помощи». Чешев часто ездил в Залив Креста - он был членом райкома партии - и пообещал, что договорится с директором станции. Так и получилось: через неделю к нам приехал пожилой мужичок - умелец и помог установить ДМ, но сказал, что на госповерку надо их везти в Эгвекинот на станцию. Проверив приборы на месте, он гарантировал, что работать они будут нормально и об этой «госповерке» я как-то и позабыл. Да, знать бы где упадешь... .

По навигации подвезли еще несколько мест с аппаратурой и много катушек с контрольным и силовым кабелем. Все это надо было перебрать и оприходовать, поделив с энергетиками.

Время пролетело совершенно незаметно. В середине сентября повалил снег, ударили морозы. Затопились мы вовремя и оставили пару человек наблюдать за работой автоматики на обоих котельных.

Очень хорошо заработало все наше хозяйство на скважинах, а центральная насосная вообще преобразилась. Начальство явилось на экскурсию: побывало на скважинах, выслушало отзывы дежурных, сделали при них несколько имитаций аварий и ликвидировали их в автоматическом режиме. Особенно большое впечатление произвел центральный пульт со всеми его ключами и лампочками. На мнемосхеме было видно наполнение всех скважин и баков, работа насосов и состояние резерва воды и техники.

Это была совершенно отличная от первоначального проекта наша разработка, спроектированная и сделанная из наличной  аппаратуры связи и в объеме, много большем, чем проект института. Особенно отличились связисты, наладив надежную громкоговорящую и телефонную связь со всеми скважинами: с плеч зама по ТБ гора свалилась.

Мне не хотелось идти на сокращение людей на скважинах в первый же год работы автоматики. Хотелось опробовать в течение всей зимы, но начальство, поверив в качестве работы наших схем, решило с нескольких удаленных скважин людей снять, а на первое время направить туда наших ребят. В случае нормальной работы через пару недель и они должны были покинуть скважины.

Зима была так загружена работой, что пролетела незаметно: длинная полярная ночь, метели и сполохи. Незаметно подошла весна, порождая надежды на встречу с семьей. В этом ожидании прошло и лето, а осенью Витя Арсентьев в очередной раз собирался прыгать с парашютом и на обратном пути должен был привезти Галю с детьми. Директор продлил ему командировку для этого. Дома все было готово к их приезду. Галя прилетела с Вовой, Сережкой и Андрюшей.
С устройством семейства в поселке забот не было. Галя стала работать инженером на техбазе, где были очень нужны грамотные люди, чтобы разобраться в том завале материалов, машин, аппаратуры и запчастей, которые скопились там за многие годы. С женщинами на базе она сошлась очень быстро и вообще уже через пару недель чувствовала себя в поселке старожилом.

Школа в поселке была очень хорошая, даже по меркам большого города, а не полярного поселка. Размещалась она в красивом здании рядом с нашим домом. Вова всегда учился хорошо и никаких трудностей с адаптацией в поселке у него не было. Малышня пошла в детский сад.

Еще до ноябрьских замело весь поселок, а однажды, с трудом отодвинув дверь на улицу, я высунулся наружу и меня буквально приподняло и понесло. Откинуло ветром метров на 15. Я еле вернулся обратно, позвонил на работу, что все дела на водопроводе отменяются и остался дома с малышней. В школе отменили занятия в младших классах, а старшеклассники шли на занятия. Ближе к обеду ветер стих и явилась чукотская зима во всей красе: на улице не день, а какие-то сумерки; сугробами заметены все подъезды домов и вся проезжая часть, но везде суетятся люди с лопатами, бульдозеры и грейдер. Без хорошей службы борьбы со снегом там просто не выжить. Вскоре вообще круглые сутки было темно, только на пару часов в обеденное время чуть забрезжит на горизонте. Такова полярная ночь.

Особенный восторг вызывало полярное сияние! Мальчишки мои были в полном восторге от этой красоты и просились на улицу, чтобы увидеть, как по всему горизонту встают сполохи. Красота, конечно же, неописуемая!

Я тогда еще не чувствовал, что кончается светлая полоса в жизни и скоро наступит темный период. Заработался, обрадовался Гале и детям - совсем «нюх» потерял.

Началось все с вызова к директору. В коридоре конторского барака было пусто, только около приемной сидел какой-то тип в клеенчатом плаще и шляпе. Именно шляпа и привлекла мое внимание - очень уж редкий головной убор в Иультине.

Директор начал издалека о делах и семье, но чувствовалось, что он оттягивает разговор о чем-то, ему неприятном. Я уж мысленно прикинул, где мог быть у нас какой-нибудь прокол, но ничего такого не припомнил и стал ждать пока он решится на что-то. Оказывается, это «что-то» сидело в коридоре и должно было стать нашим новым сотрудником. Кто его прислал и откуда, а может быть и сам приехал (хотя это маловероятно), но я и до сих пор не знаю. Звали это чудо - Иван Яковлевич Гончар и был он специалистом по автоматизации. Директор пригласил его в кабинет, но делал он это так неохотно, что и мне передалось его отношение к входившему - неприязнь и ожидание чего-то неприятного. На свету я разглядел его получше: лицо как морда у хорька; за очками глаз было не разглядеть, да и щурился он постоянно. Лет 40-42, малого роста, худой и с виду очень самоуверенный. На боку болталась командирская полевая сумка - это при легких туфельках и широченных штанинах. Прямо какой-то клоун, но не смешной, а злой, если бывают злые клоуны.

Я понял, что вопрос о приеме этого типа на работу уже решен и даже, может быть, вопреки желанию директора, что и позволяло Гончару держаться нагловато в разговоре с ним. Мы познакомились и продолжение разговора я решил перенести на послеобеденное время. Выходя из кабинета, я обернулся и мне показалось, что Евгений Иванович хочет мне что-то сказать, но не придал этому значения. А зря!

Постоянного штатного расписания «службы» еще не было и куда оформили Гончара я не знал. После обеда он пришел на фабрику ко мне в кабинет и вальяжно расселся, водрузив шляпу на мой стол. Я попросил его убрать ее со стола, но он этого как бы не услышал и продолжал с прищуром оглядываться, криво ухмыляясь. Повторять я ему свою просьбу не стал, а просто смахнул эту шляпу со стола на пол и, как ни в чем не бывало, продолжил расспрашивать его о прежней работе. Тот завибрировал от злости, но нагнулся и подобрал с полу свое украшение, положил на колени. Я понял, что нажил себе врага, но никакого значения этому тогда не придал. Выяснилось, что сей деятель долго занимался тем, что руководил какими-то измерительными лабораториями, а в вопросах монтажа, наладки и тем более проектирования автоматики полный профан.

Заморочка с дифманометрами показала, что надо какое-то подобие такой лаборатории создавать и у нас на комбинате. Я поручил ему составить обоснование для организации лаборатории и список того, что понадобится для этого, включая и персонал. На том и расстались, не подав руки.

Через несколько дней, в которые я этого типа даже не видел, на мой стол легла стопка бумаг, написанная удивительно ровным и красивым почерком. Из того, что я прочитал, явствовало: лаборатория должна иметь штат около 30 человек, парк приборов - эталонов и приспособлений стоимостью не меньшей, чем вся автоматика комбината. Там только не было сказано, что эта лаборатория будет делать для комбината. Было совершенно очевидно, что хлыщ этот просидел все эти дни за столом и не удосужился даже ознакомиться с комбинатом и нашими работами.

Все это я ему и выложил, заявив при этом , что работники с таким отношением к делу здесь не нужны. Вернул ему все его бумаги и отправил на промкотельную, где шла наладка и были установлены приборы, с которыми нам еще не приходилось работать. Может быть, чем-то и поможет? Тот что-то пробурчал по поводу «ненужности» таких спецов как он, но из кабинета отправился прямо на котельную.

Я позвонил туда Вите Арсентьеву и попросил погонять его по схемам и приборам. И опять несколько дней я о нем не вспоминал, но причина его появления в «службе» немного прояснилась из отрывков разных разговоров в конторе и поселке. Началось с того, что кто-то мимоходом спросил у меня: «Как там у вас  прижилась партийная прослойка?»

До этого я даже не задумывался над тем, что среди нас нет ни одного члена партии. Мне пару раз предлагали вступить в партию в Магадане и многие советовали сделать это поскорее, но из Магадана я уехал, а в Иультине еще мало жил и работал, чтобы думать об этом (признаться и думать об этом не хотелось!). Очевидно, что за короткое время  «служба» стала на слуху в поселке и решил кто-то внедрить в наше беспартийное болото своего черта. Так, наверное, и появился Гончар: прислал запрос, увидели, что член партии со стажем и направили к нам. А может и через другую организацию - « оперу писать».

Потом кто-то невзначай и с удивлением спрашивает: «Ты что - уезжать собираешься в Магадан?» С не меньшим удивлением я ответил, что это какой-то бред - «... у меня и в мыслях такого не было». В ответ: «А говорили, что какого-то Гончара на твое место прислали». Это меня заинтересовало, но ничуть не встревожило. Однако, разобраться с этим с решил сразу же. Прихожу на котельную и вижу картинку: в автомобильном кресле возле котла сидит Ваня Гончар и курит. Вся рожа вымазана

углем, руки тоже чернее сажи. Рядом с ним трудятся чистенькие и нарядные женщины - кочегары. Вся автоматика работает, они очень довольны. Меня тут же угощают чаем с домашней выпечкой (иультинская традиция - соревноваться, кто лучше печет). Я поинтересовался, где это он так вымазался. Кочегарки вместе с Толиком Москвой наперебой стали рассказывать такие «чудеса» о трудовых подвигах этого спеца, что я, посмеявшись вместе с ними, приказал ему немедленно убираться отсюда и завтра с утра быть у меня для серьезного разговора. Что это будет за разговор я еще и сам не знал, но что-то надо было делать.

Первое, что я у него спросил назавтра: «Чем Вы сами хотели бы заниматься и что вообще умеете делать?» Он мне попытался было рассказывать что-то о своем военном прошлом, на что я ответил, что окончил Военмех и о военном прошлом мне не интересно. Здесь  абсолютно другая жизнь и другая техника, к которой ему надлежит как можно быстрее приспособиться, пока я не перешел от уговоров к административным методам. Дал ему неделю на подготовку отчета о работе, проделанной «службой»,  и направлении работ на следующий  год. Эти материалы у меня уже были подготовлены, но надо было заставить его вникать в работу всех групп и помочь при этом найти свое место. На какое-то время я о нем забыл - дел было очень много и в воздухе уже летали «белые мухи».

Принимать котельные приехал инспектор Котлонадзора из Анадыря. Этот экзамен на качество монтажа и наладки мы прошли успешно, но измерительные приборы надо было, действительно, поверять в лаборатории. Это было единственное замечание. Я дал гарантию, что такую поверку сделаем до конца года, но организовывать у себя лабораторию отказался: не было фронта работ и специалистов. Было понятно, что это замечание Котлонадзора спровоцировал Гончар. И опять я не придал этой подковерной деятельности большого значения! Про себя решил, что при первом же удобном случае съезжу на Эгвекинотскую ГРЭС и ознакомлюсь там с возможностью поверять приборы в их лаборатории. Незадолго до Нового года меня позвала Катя - банкирша и сообщила горестную новость: деньги на строймонтаж закончились, а новые поступят не раньше марта. Платить сдельщикам было нечем. Надо было либо переводить людей на повременную оплату, что нельзя было сделать при отсут

ствии штатного расписания, либо оплатить работы позже. Остановиться было нельзя: мы уже работали в дробильном отделении, кончали работы на водоснабжении и вели работы по производственной связи всего рудника.

Я в такой ситуации еще не бывал и решил, что работы будем выполнять, а наряды закрою январем - февралем. Поговорил с ребятами - возражений не было и на том согласились. Знать бы где упадешь! Приближался Новый 1966 год. Где-то в середине декабря наши вертолетчики, а в поселке базировались 2 вертолета и несколько АН-2, должны были лететь в Залив Креста и, зная, что я собирался на ГРЭС, забрали меня с собой. Я рассчитывал, что побуду на станции пару дней и вместе с ними вернусь в поселок. Как стоял, так и улетел - только успел позвонить Гале на работу, чтобы забрала мальчишек из садика.  Лету всего около часа и уже после обеда я добрался до поселка Комсомольский в 5 км от Эгвекинота, заселенный работниками электростанции..
Со своими заботами явился я к директору станции. Это был великий человек в полном смысле этого слова и я очень корю себя за то, что забыл его фамилию. Звали его Михаил Абрамович и был он уже старым евреем со всей библейской мудростью и деловой хваткой этого народа. Наш комбинат - основной потребитель электроэнергии и встретил он меня очень радушно. Познакомились, поговорили «за жизнь». Он обещал показать на станции все, что меня интересует, вызвал какую-то деловую даму и приказал поселить меня в директорскую гостиницу.

К моему удивлению дама в меха кутаться не стала и я решил, что эта гостиница расположена здесь же на станции. Повела она меня куда-то вниз по узкому, ярко освещенному тоннелю, вдоль стен которого висели трубные нагреватели. Мне в моем полушубке было очень даже тепло, а навстречу нам изредка попадались люди, одетые только в обычные костюмы - и это на Чукотке в декабре месяце. Шли довольно долго и вышли в подъезд типового восьмиквартирного  дома. Одна из трехкомнатных квартир была отведена под гостиницу. Все как и положено по - северному: полная обстановка и сервировка плюс полный холодильник. Но в отличие от многих, уже виденных мною «директорских гостиниц», в холодильнике лежали свежие куриные яйца, несколько помидоров,  огурцов , пара пучков зелени. Это было удивительно!

Но на этом мое удивление не кончилось. Когда я спросил у дамы как добраться до столовой и магазина, то она посоветовала мне спуститься в тоннель и по нему добраться в любое место - везде стоят указатели! Для этого даже не надо одеваться - в тоннелях тепло. Так я и сделал: оставил пальто в гостинице и в одном свитере и унтах пошел по «подземке». Очень быстро нашел все, что надо и тем же путем, все больше и больше удивляясь, вернулся. Ни тебе мороза, ни тебе пурги, ни тебе Чукотки!

Утром мне позвонили в гостиницу и назначили встречу у главного инженера. Там же был и молодой парнишка, которому поручили поработать со мной несколько дней. Парнишка был из измерительной лаборатории, но прямо таки горел желанием показать мне всю станцию. Было видно, что он очень гордится всем, что его окружает и мои восторги ему как бальзам. Действительно, все, что делалось на станции было результатом большого ума, обширных знаний и риска его директора.

Из самых крупных изменений, внесенных им в первоначальный проект станции, была замена закрытого распределительного устройства на открытое (ЗРУ на ОРУ) и система оборота и охлаждения подпиточной воды для котлов станции. Замена ЗРУ на ОРУ освобождала огромное помещение, где был устроен целый спортивный комплекс с плавательным бассейном и пристроенными теплицами. Там же помещалась и небольшая птицеферма: куры, утки, гуси и даже несколько лебедей. Для всего этого хозяйства надо было много тепла и эта задача была решена с большим изяществом. На станции отказались от проектных градирен, охлаждавших оборотную воду и гревших тундру! Теперь все тепло использовалось для отопления станции, поселка и его подземных тоннелей, подсобного хозяйства, угольных складов. Но и этих тепловых нагрузок было мало для достаточного охлаждения воды до 40 градусов и горячую воду «гоняли по кругу».

Сеть тоннелей опутывала практически весь поселок: из любого подъезда можно было попасть в любую точку поселка, не выходя наружу. Практически круглый год можно было не носить теплую одежду: на работу все ходили в одних костюмах или рубашках, в обычной обуви. Я в своих унтах, теплых брюках и свитере выглядел там инородным телом.

На станции был свой план ввода новых теплых путепроводов и выполнялся он, в основном, коротким летом. Несколько бульдозеров рыли траншеи на ширину ножа по мере оттаивания земли на глубину около 2,5 метров. Учитывая, что торфа там на глубине до 1,5 метров, дело двигалось бодро. Из золы и шлаков делали плиты и перекрывали начерно новые тоннели. Когда был готов «тепловой контур», то можно было делать  отделку, монтировать трубы и освещение. Порядок в тоннелях поддерживался всем миром: курить там было нельзя, хоть и покуривали тайком; всегда чисто подметено, даже горшки с цветами стояли. Шло негласное соревнование: у какого дома или другого объекта чище и уютнее. Смотреть на все это - просто душа радовалась!
Рядом с бывшим ЗРУ было целое озеро теплой воды, не замерзавшее зимой и по нему плавали гуси и утки. Там же были устроены кормушки. В свете прожекторов зрелище было, конечно, очень впечатляющее.

Культурная жизнь у энергетиков концентрировалась в клубе, куда я и направился на следующий вечер. Вылез я из тоннеля прямо в вестибюле и тут же мне захотелось нырнуть туда обратно. Такого я не видел даже в ленинградских театрах! Обычный киносеанс превращался в великосветский раут: женщины с шикарными прическами, в вечерних платьях с декольте и обилием драгоценностей на всех местах, где их можно было пристроить; мужики при галстуках и блестящих штиблетах. Ни одной бородатой хари - сплошная советская интеллигенция в ее самом рафинированном виде. Все чинно ходят парами по кругу в небольшом фойе; кругом ковровые дорожки, люстры и зеркала. Опять я там выглядел «не к месту», но очень хотелось посмотреть кино, а кино там бесплатное, и я пристроился где-то сзади в углу.

Так вот, не высовываясь на улицу, я несколько дней провел на станции. Подробно познакомился со всем, что меня интересовало и еще раз убедился, что никакой лаборатории создавать не буду: на станции нам готовы поверять все приборы, платить за это практически не надо, а привезти приборы на поверку можно без всякого труда.

Собрался уже улетать в Иультин, но не тут - то было! В Иультине разразилась страшная пурга. До Эгвекинота еще не добралась, но вылет наш откладывался на неопределенное время. Вертолетчики не очень и огорчались - у них были наработанные связи в райцентре. Договорились, что будем созваниваться как можно чаще и я приготовился пожить в этом чукотском раю еще пару дней. Поскольку я на это не рассчитывал, то и денег у меня уже не было, да и постираться надо было. Все решилось очень просто: деньги мне выдали на станции, а чистую одежду нашел утром на стуле после того, как вскользь заикнулся об этом хозяйке гостиницы. Пришлось идти в библиотеку за чтивом, ибо осквернять местный бомонд своим видом мне не хотелось и в клуб я сходил всего пару раз.

Сидеть пришлось долго: когда прекратилась пурга в Иультине, то началась в Заливе Креста, когда она поутихла в Заливе, то оказалось, что площадки нет и с горючим туго. Все как всегда. Я уже начал нервничать и беспокоиться о своих, хоть и звонил домой по несколько раз на день. Накупил я там всякой зелени и вкуснятины детям, но надежда привезти это к Новому году таяла с каждым днем.

Я совсем уж было решил встретить в одиночестве Новый год и даже приготовил бутылку водки, но неожиданно влетает ко мне штурман и вопит: «Помчались, дали погоду! Машина у подъезда!» Я успел только черкнуть пару благодарственных строк, схватил свои подарки и покупки и пулей вылетел из дома. Вертолет стоял рядом со станцией и уже через час - всего за полчаса до Нового года! - мы зависли прямо над стадионом и спрыгнули в снег. До дома всего метров сто. А до встречи 1966 года - полчаса! Очень был памятный Новый Год!

Но, к большому сожалению, не сбылась пословица: как год встретишь, так и проведешь. Началась темная полоса, да и пора бы уж: пять лет длилась светлая.


© Владлен Саврей

2008-2016


Ваши отзывы, вопросы, отклики и замечания о заметках Геннадия и однокашников мы с нетерпением ждем в .:специально созданном разделе:. нашего форума!

Копирование частей материалов, размещенных на сайте, разрешено только при условии указания ссылок на оригинал и извещения администрации сайта voenmeh.com. Копирование значительных фрагментов материалов ЗАПРЕЩЕНО без согласования с авторами разделов.

   
 
СОДЕРЖАНИЕ
Об авторе
Предисловие с послесловием
(Г.Столяров)
0. Начала
(Г.Столяров)
1. Живут студенты весело
(Г.Столяров)
2. Военно-Морская Подготовка
(Г.Столяров, Ю.Мироненко, В.Саврей)
3. Наши преподы
(Г.Столяров, Ю.Мироненко, В.Саврей)
4. Скобяной завод противоракетных изделий
(Г. Столяров)
5. Завод швейных компьютеров
(Г. Столяров)
6. Мой старший морской начальникNEW!
(Г. Столяров)
7. Про штаны и подштанники
(Г. Столяров)
8. Наука о непознаваемом - ИНФОРМИСТИКА и ее окрестности
(Г. Столяров)
9. Инженерно-бронетанковые приключения, или комические моменты драматических ситуаций
(Ю. Мироненко)
10. Владлен Саврей
(В. Саврей)
 
ПОДСЧЕТЧИК
 
Эту страницу посетило
364384 человек.
 

 

 



Powered by I301 group during 2000-2005.
© 2004-2021